Через 'О'...
- Ну, и что ты можешь сказать в свое оправдание? - надвинулся на него здоровяк в яркой клетчатой жилетке.
Почему-то именно эта несуразная жилетка разозлила Аквореля окончательно.
- Боюсь, что ничего, - мрачно отозвался он, отцепляя сгребшего его было за грудки здоровяка от своей куртки. - Кроме того, что оправдываться мне не в чем совершенно. Разве что у вас тут бытует незнакомый мне обычай не говорить авторам всей правды об их творениях.
- Э-э-э, - брезгливо проблеял кто-то в толпе. - Менестре-е-ель.
- Петь научитесь сначала, - поморщился Акворель. - И писать. В рифму.
- Да ты, да я тебя…
Менестрель резко подался вправо, кулак просвистел рядом с его ухом, и нападавший, потеряв равновесие, едва не растянулся в траве.
- Что, господа-певцы чеканной строчки, словарного запаса не хватает? - раздался в толпе насмешливый голос.
- Молчал бы ты, Артин, - поморщился обладатель клетчатой жилетки.
- С чего бы мне молчать? - тот, кого назвали Артином, выбрался из толпы и остановился, уперев не занятую инструментом руку в бок. - У нас гости?
- Да вот заявился тут один…
Акворель, одаренный презрительным кивком и не менее презрительным жестом, выпрямился.
- И чего? - не меняя позы, с интересом спросил Артин. - Поет?
- Поет.
- И хорошо поет?
- Болтает хорошо, - насупился колоритный бард в бархатной шапочке. - Видите ли, алмаз-топаз - убогая рифма.
- А-а-а, - понимающе кивнул Артин. - Всем досталось?
- Кому досталось - не твое дело, - буркнул здоровяк. - Шел бы ты мимо, а то попадешь под раздачу.
- Некультурно, - поморщился Артин. - Оставьте, господа менестрели, человека в покое. Он гость, в конце концов.
- А что, для гостей нынче в порядке вещей о чужих устоях пренебрежительно отзываться?
- О чужих песнях, Твирелл, если я правильно понял, - поправил барда в шапочке Артин. - Ну, видимо, после третьего «топаза» гостю стало тошно, его можно понять.
- Но если б только «топаз»! Думаешь, он по одному Твиреллу прошелся? - сжал кулаки Клетчатый.
- Вы спросили - я ответил, - хмуро заметил Акворель.
- Они спросили? - поднял бровь Артин.
- Спросили, - кивнул Акворель. - Если мне не нравится этот… Твирелл… то что же я могу сказать об остальных…
- Какой ужас, - вздохнул Артин.
- Так что иди своей дорогой, а мы тут…
Акворель попятился от подавшейся в его сторону толпы и инстинктивно прижал лютню к груди, прекрасно понимая, что инструменту это скорее повредит, чем поможет.
- Эй-эй, Эгон, успокойся, жилетку новую запачкаешь, да и вообще, несолидно как-то… Человек здесь в первый раз, вкусы у всех разные, вы спросили - он ответил, бить за критику - дурной тон.
- А за нахальство? - нахмурился Эгон.
- Он защищается, - подумав, пояснил Артин. - Вон вы как раздухарились, кто б не испугался?
- Я не… - начал было Акворель, заработал от Артина довольно специфический взгляд и счел за лучшее замолчать.
- В общем, чем кулаками махать, займитесь лучше своим делом, а то инструменты еще повредите в пылу баталий… А я, так и быть, прочитаю вашему менестрелю небольшую лекцию о правилах приличия в среде благородных пиитов. - Артин подошел к Акворелю. - Идемте, молодой человек, не стоит долее нервировать общество. - Он положил руку ему на плечо, развернул в направлении видневшегося за холмом заросшего осокой пруда и подтолкнул вперед.
Акворель вздохнул и послушно поплелся по пыльной поросшей подорожником тропинке. Артин, однако, беседовать с ним или вообще не собирался, или раздумал. Сначала шел следом, но уже шагов через пятьдесят остановился переброситься парой слов с кем-то из местных. Осознав, что провожатый его отстал, Акворель неуверенно оглянулся, понял, что догонять его никто не собирается, равно как и обращать на менестреля какое бы то ни было внимание.
Акворель доплелся до пруда и уселся на ствол почти горизонтально накренившейся к воде ивы. Солнце клонилось к закату, трещали кузнечики, и очень хотелось есть.
- Что ж ты, друг, людей задираешь?
Акворель вздрогнул и едва не свалился в пруд. Неслышно подошедший - или подкравшийся? - Артин присел рядом.
- Ты всех встречных друзьями кличешь? - уныло поинтересовался Акворель. Вздохнул, провел ладонью по боку лютни. - Спасибо, выручил.
- Фигура речи, - пояснил Артин. - Кто ж это тебя за язык тянул, скажи на милость? Ну, кто же творческим людям правду режет? Даже если они об этом просят.
- Оставим вопрос вкуса в стороне, - поморщился Акворель, - но вряд ли у вас здесь приняты кардинально иные правила стихосложения. Рыба не рифмуется с селедкой, как ни проси, даже если пафос из произведения можно черпать ложкой…Ну, взять хоть этого… в шапочке…
- Твирелла, - подсказал Артин.
- Твирелла, - с готовностью согласился Акворель. - Ну, ладно, верлибры с ним, с топазом-алмазом, но певец-веет! Это что, это - рифма?! А мелодия на трех нотах! А вместо «ре» второй октавы…
Артин снял с плеча гитару и ударил по струнам.
- Я все понял, - спокойно пояснил он, когда Акворель озадаченно умолк.
- Это что было? - спросил Акворель.
- Возглас «хватит», - усмехнулся Артин. - У гитары он получается более убедительно. Мне, видишь ли, все ясно про Твирелловское «ре» второй октавы. Только это все равно не повод.
Акворель поднял бровь.
- Тебе поверили? - с интересом спросил Артин.
Акворель вздохнул и отвернулся.
- Неумно, - заключил Артин.
- Да сколько ж можно издеваться над словом и мелодией? - пробормотал Акворель. - Уши вянут.
- Не слушай, - пожал плечами Артин.
- Эти люди называют себя менестрелями! Бардами! - Акворель схватился за голову. - Они себя со стороны-то слышали?
- В бой за мировую справедливость? - с ехидной заинтересованностью спросил Артин. - Мощно.
Акворель бросил на него укоризненный взгляд.
- Это рефлекс, - уныло пояснил он. - Физиологический.
- Утопись, - предложил Артин. - Ибо плохие поэты, композиторы, музыканты, барды и менестрели были, есть и будут. Закон такой.
- Топиться-то зачем? - хмыкнул Акворель.
- Ну, потому что в противном случае тебя где-нибудь укокошат собратья по лире. Кстати, о лире. Ты сам-то как поешь?
- Как-то пою, - огрызнулся Акворель.
- Так спой, что ли, - предложил Артин. - Или ты только критиковать горазд?
Акворель пожал плечами и перехватил лютню поудобнее.
- Хорошо, - уважительно произнес Артин, когда песня отзвучала. - Как тебя звать?
- Акворель.
- Как?
- Ак-во-рель. Через «о».
- Это имя или творческий псевдоним? - удивился Артин.
- Псевдоним.
- А имя?
- А имя тебе все равно ни к чему.
- А, - кивнул Артин. - Ну, будем знакомы, Акворель. Меня зовут Артин. Это имя. Артин Кенн.
- Очень приятно, - тускло отозвался Акворель.
- А по виду не скажешь, - хмыкнул Артин.
- Слушай, ты меня очень выручил, вероятно, даже спас, я тебе очень признателен, и все такое, но мне в свете происходящего как-то совсем не до смеха, и вообще, я дня два ничего не ел, - Акворель поморщился. - А ты тут резвишься, нотации мне снисходительно-ехидные зачитываешь. Нет, ты имеешь право, и даже все основания. Но достал уже, честное слово.
- Ладно, - кивнул Артин. - Честность тебя, вероятно, погубит, но не в этот раз. Пойдем, я тебя накормлю, а ты еще споешь. И будем квиты.
- Оно того стоит? - недоверчиво склонил голову Акворель. - Мое пение?
- Ну, хорошего ужина оно определенно стоит, как коллега по перу и лире говорю, - фыркнул Артин.
- Коллега… - пробормотал Акворель.
- Не набиваюсь, - ехидно прищурился Артин. - Поднимайся, идем. Да, друг, песней нынче в Авире много не заработаешь…
- Слушай, применял бы ты к другим эту свою фигуру речи, а? - поморщился Акворель.
- Что? - рассеянно переспросил Артин. - Друга-то? Друга - это да, это ты прав… Плохая привычка. Трепетное отношение к слову отличает настоящего поэта от…
- Артин, - взмолился Акворель.
- Ладно, - согласился тот.
Минуты две они шагали в полном молчании.
- Слушай, сколько тебе лет, а? - поинтересовался Артин.
- Семнадцать… Недавно было…
- Да? - удивился Артин. - А не скажешь.
- У тебя ехидства на всех хватает, или я получаю сконцентрированную дозу сухим пайком? - хмуро спросил Акворель.
- Сконцентрированную, - вздохнул Артин. - Недостаток общения, видишь ли. Но в данном случае я был серьезен.
- Я пока плохо улавливаю разницу, - бросил Акворель.
- Что неудивительно: ты и адекватных людей от неадекватных с трудом отличаешь, судя по стычке с благородными певцами высоких материй, - отозвался Артин. - Это я все к тому, что мы почти ровесники. Я старше на год.
- А ума, очевидно, больше лет на десять? - в тон ему продолжил Акворель.
- Спасибо, - раскланялся Артин. - Ну, мы пришли.
- На таверну не похоже, - удивился Акворель, изучая слегка покосившееся одноэтажное строение - потемневший бревенчатый сруб с облупившейся, а когда-то, вероятно, темно-зеленой дверью.
- Это не таверна, это мой дом, - деловито пояснил Артин, отпирая дверь. - Прошу.
Изнутри дом оказался уютнее, чем выглядел снаружи, несмотря на то, что все его пространство занимала одна-единственная комната, она же кухня, она же спальня, она же, судя по письменному столу, рабочий кабинет. На стенах темнели следы от перегородок.
- Здесь было три маленьких клетушки, - проследив за взглядом Аквореля, пояснил Артин. – Мне не понравилось.
Менестрель задумчиво кивнул. В доме пахло мятой и – почему-то – полынью.
Пока Акворель озирался, Артин прошествовал к очагу, разжег огонь и водрузил на рамку плиты впечатляющих размеров сковородку.
- Жареная картошка с рыжиками, - сообщил он через плечо. – Петь будешь на голодный желудок или после?
- Как скажешь, - пожал плечами Акворель.
- Ну, спой тогда. Мне будет не так скучно готовить, - Артин крутанул в руке ножик. – В конце-концов, истинный поэт, если верить молве, должен быть голодным… И несчастным, - подумав добавил он. – Не могу сказать, что полностью разделяю это убеждение.
- Где ты видел счастливого поэта? – поинтересовался Акворель, присаживаясь на длинную лавку у стола.
- Где ты видел истинного поэта? Я бы так поставил вопрос, - хмыкнул Артин. – И что это такое?
- Не знаю, - настраивая лютню, отозвался Акворель. – Не встречалось.
- Мне тоже, - согласился Артин.
- Что спеть? – Акворель пробежал пальцами по струнам.
- Все равно, - отозвался от плиты Артин. – Свое, разумеется. Аплодисменты после каждого шедевра не обещаю: руки заняты, так что ты пой себе, а там поглядим.
Акворель кивнул и запел. Песню за песней. Свое петь и легче и сложнее. Легче – потому что каждая нота, каждое слово – родные, каждая нота и каждое слово стоят на своих местах, за каждой нотой и каждым словом – чувство, звук, образ. И сложнее – по тем же самым причинам.
Акворель допел очередную песню и замолчал, уставившись в пол. Не то день такой бестолковый выдался, не то он просто устал, не то бесконечная дорога, уже который месяц так ни к чему и не приводящая, сказывалась. Не то петь на голодный желудок и впрямь не стоило.
- М-да… - нарушил тишину Артин. – Я чуть не сжег ужин.
Он взгромоздил на стол сковородку.
- Сейчас, тарелки… Так, вот тарелки. Вот вилки. Питайся, менестрель… И будем считать, что я тебе еще немножечко должен.
- Спасибо, - рассеяно отозвался Акворель, осторожно пристраивая лютню к стене.
- А, вино сейчас, - Артин сдвинул в сторону половичок, поднял крышку и нырнул в подпол. – Вот, - вылезая, с гордостью произнес он. – Эрдская лоза.
- Ничего, - одобрил Акворель, пригубив из тяжелой, очевидно, пивной, кружки темное чуть пряное вино.
- Ну, да не порвутся струны, - поднял свою кружку Артин. – Ешь, не стесняйся.
Акворель кивнул и принялся за еду.
- А ты откуда вообще? – спросил Артин полсковородки спустя. – И куда?
- С Севера, - вздохнул Акворель. – На Юг.
- Зачем?
- Там тепло.
- А.
- А ты местный?
- Нет, мимо проходил… Задержался, прижился… Подумываю, впрочем, о передислокации.
- Зачем?
- Конкуренция.
- А.
И оба снова замолчали, занявшись картошкой.
- Что там такое? – сидевший лицом к окну Акворель подался вперед.
- М? – обернулся Артин. – Господа менестрели? О, не только менестрели… Что за шум-то такой? Пожар?
- Алв! – раздалось снаружи. – Этот ригзов сын – алв!
- Опаньки…- пробормотал Артин.
- Ох, ну вот откуда они… - опустился на лавку Акворель.
- Что? – обернулся к нему Артин.
- Какое вообще, к ригзам, людям дело до чужого происхождения? – Акворель потянулся за лютней, потом бросил взгляд за окно и махнул рукой. – Спасибо, Артин, твои земляки разорвут меня уже на сытый желудок.
- Так это они за тобой, что ли? – изумился Артин. – Ты – алв?!
- По маме, - буркнул Акворель. – И я не понимаю, на лбу у меня это, что ли, написано?!
- Так, вот что, алв, хватай лютню и прыгай вон в то окно. Заросли – сарай – холм – лопухи – лес. Понял?
- П-понял, - подхватил лютню Акворель. – А тебя они за это не…?
- Не должны, - не очень уверенно отозвался Артин. – Все, проваливай отсюда. – Он пихнул Аквореля к окну.
- Спасибо.
Акворель скатился с холма в лопухи как раз в тот момент, когда в дверь дома забарабанили. Артин сунул тарелку за шкаф, смел вилку в карман, глубоко вздохнул и распахнул дверь.
- Здрасьте, господа… Рыжики так заманчиво пахнут?
- Где он?
- Кто?
- Алв!
- Алв?
- Тот, с позволения сказать, менестрель, который…
- Ах, этот… Эгон, почему ты считаешь, что он должен быть у меня? За мной никогда не водилось привычки подбирать бродячих менестрелей.
- Астарк сказал, что видел, как ты привел его к себе.
- Астарку делать больше нечего, как на чужие дома пялиться, - буркнул Артин. – Тогда, должно быть, и то, как ваш менестрель ушел, он тоже видел.
- Не уходил он! – встрял Астарк.
- Мне виднее, ты не находишь? – сощурился Артин. - Эгон, я тебя в дом не приглашал!
- Мы обыщем дом, - отпихнул его Эгон. – И если найдем этого алва…
- Да ищите, - пожал плечами Артин. – Только вверх дном мне тут все не переворачивайте, сделайте одолжение.
- Убег, - мрачно сказал Астарк, когда полчаса спустя в доме не обнаружилось никого, кроме семейства зеленых пауков.
- Не убег, а ушел, - поправил его Артин. – На нем не написано, что он алв.
- Да? А чего ж тарелка за шкафом? – продемонстрировал находку Твирелл.
- Чтобы вас рыжиками не угощать, - огрызнулся Артин.
- Куда он пошел?
- А я почем знаю?
- Знаешь.
- Да понятия не имею, вот сами – вот Пламя.
- Пламя-то тебе сейчас будет, - нехорошо осклабился Эгон. – Что у нас делают с укрывателями алвов?
- Эй-эй, я никого не укрывал. И вообще, может, он не алв!
- Э, да тут под окном трава примята… В заросли рванул?
- Да целы заросли-то!
- Так алв же. "Алв ходит – ветки не обломит"…
- Так, Артин. Доигрался, да? Он тут ни тропинки не знает, куда ты его послал, ну?
- Да Пламенем… то есть, Гармонией… то есть… сам он направился, ну что вы привязались-то? Ну, в чем моя корысть – алвов укрывать?
- Куда. Он. Делся.
- Понятия не имею.
- Артин, последний раз спрашиваю. Дальше объясняться ты будешь уже с Пламенем.
- Не надо, а? – Артин обвел глазами комнату. Бежать было категорически некуда.
- Ну, у тебя есть минут пять-десять - подумать… Заваливай окна, ребята. Масла сюда.
- Эй-эй-эй! Вы в своем уме?! Эгон! Какой-то алв, куда-то побежал, причем тут я?!
- С Пламенем договаривайся. Не при чем – так и не сгоришь. Та-а-ак, шкафчик-то сыроват, у тебя крыша что ль, протекает?
- Твое какое дело? – Артин шарахнулся от рухнувшего в центр комнаты посудного шкафа. Зазвенели тарелки.
- Психи… Охотники за алвами. Убери руки, Твирелл. Эй, моим же маслом?!
- Чего бы тут сухенького подбросить? – заозирался Эгон. – О, отлично.
- Положи инструмент. – Шагнул к нему Артин. – Я сказал, по-ло-жи инструмент.
- Пару аккордов напоследок?
- Дай сюда, я сказал! - кулаки Артина сжались.
- Да оставь ты его, - буркнул Твирелл. – Пусть горит в обнимку со своей гитарой, если ему так больше нравится. Вон, соломы сколько – так займется.
- И то. Может, споет еще что напоследок… Сугубо гениальное.
- Пошел ты к ригзам, - Артин выхватил у Эгона из рук инструмент и отступил на середину комнаты.
- Все, ребята, идем, поджигай.
В доме стало тихо и совсем темно. Потянуло дымком, затрещало дерево. Артин, прижимая к себе гитару, метнулся к двери. К окну… Ко второму. Нет, все забито, завалено, заложено… Снаружи зашумели: не то голоса, не то пламя, не то все сразу.
- Караул, - почти без эмоций подумал Артин. – Хорошо хоть, Гармонией напоследок не поклялся… Нехорошо вышло бы.
Стало душно. Артин замер в центре комнаты, лихорадочно озираясь. Сваленная в кучу мебель, голые стены, очаг, осколки на полу… Пол… Подпол!
Менестрель уперся в стенку шкафа, сдвинул, потянул на себя крышку, плеснул на нее водой из чайника и нырнул в подвальную сырость. Крышка с приглушенным "пум" встала на место.
Наверху трещало, шумело, дубовый щит над головой дымился, но пока не поддавался. Артин отполз подальше от люка и вжался в земляную стену. Подпол наполнялся дымом.
- Задохнуться, пожалуй, все же лучше, чем сгореть, - мрачно подумал Артин, утыкаясь носом в рукав куртки. Наверху что-то грохнуло, раздались восторженные вопли. По-прежнему трещало пылающее дерево, но дым в подвал просачиваться почти перестал. Артин прислонился к стене и закрыл глаза.
Где-то часа через два все стихло. Над головой пощелкивало. Артин нашарил в темноте лестницу, уперся в обуглившуюся крышку люка и ойкнул.
- Дубина, - прошипел он, дуя на руки.
Найденный в припасах плоский кусок ветчины, сыгравший роль прослойки между ладонями менестреля и дубовой крышкой, можно уже было считать приготовленным, а люк все не поддавался. И, судя по отсутствию какого бы то ни было движения, завален был капитально.
- Приехали, - пробормотал Артин, буквально чувствуя, как волосы становятся дыбом от ужаса. – Сгореть было бы не так уж и… Ну, хорошо, припасов тут на недельку… Если экономно, то дольше.. Вина… Две бутылки… А потом? С-спокойно… Можно прокопать лаз… Наверное… Ой, как же это я так влип-то?..
Некоторое время спустя Артин уверился в том, что времени на подкоп уйдет несколько больше, чем ему представлялось по разного рода художественным произведениям. Легкая паника грозила перерасти в истерику, и менестреля от нее удерживала только смутная убежденность в некой бессмысленной недостойности сего акта. Поэтому он просто сел на пол, обхватил голову руками и мысленно взвыл. Потом взвыл в голос. Потом погремел. Покричал. Если наверху его и услышали, что вряд ли, интереса не проявили никакого. Взял гитару, тронул струны. Отложил.
Время шло. Минуты, часы… В темноте это самое время шло по каким-то иным законам. Артин сидел, не шевелясь, мрачно размышляя о том, сожгут ли его еще раз, если он все-таки до кого-нибудь докричится.
Потом над головой раздался скрежет, какая-то возня… Артин подскочил. В ту же минуту крышка люка отъехала в сторону, в подпол рванулся свежий воздух и лунный свет.
- Эй, живой кто есть? – шепотом позвал Акворель, свесившись вниз.
- Ессссть, - прошипел Артин, с трудом подавив желание закричать от радости.
- Сам вылезешь?
- Вылезу.
- Руку давай.
- Осторожно, гитара… Уффф…
- Не садись, не садись, с ума сошел? Уголья же.
- А, да, - спохватился Артин. – Спасибо. Я уже было собрался рехнуться от страха в этом подполе. Что ты тут делаешь?
- Как - что? – удивился Акворель. – Помогаю тебе выбраться из подвала.
- Не заставляй меня уточнять вопрос, я не в силах, - буркнул Артин.
- Тебе в развернутом виде или в двух словах?
- Ну… - замялся Артин.
- Идем, - подтолкнул его алв. - Осторожнее. Ну, зарево не увидеть было трудно. Не угадать, что горит, и почему – тоже. А потом я вспомнил про твой подвал, и подумал, что если тебя не убили там на месте, то…
- Куда ты меня тащишь-то?
- В лес, - пожал плечами Акворель. Есть другие предложения?
- Нету, - Артин оглянулся на дымящиеся останки дома.
- Извини, - развел руками Акворель.
- За что? – подозрительно спросил Артин.
- Из-за меня, как-никак.
- Стечение обстоятельств, - вздохнул Артин.
- Ну, обстоятельства могли бы сложиться и по-другому, если бы ты…
- Недопустимое предположение, - покачал головой Артин. – К тому же… Мне не жаль дома, Акворель. И круга общения, как нетрудно догадаться, тоже. Если б они меня сожгли, тогда да, было бы обидно. Я успел, конечно, пожалеть о содеянном, пока сидел в подвале, но ты меня выручил, так что я, пожалуй, поторопился с сожалениями. В сухом остатке – гитара, дорога, хорошая компания… Пожалуй, я даже доволен результатом.
- Хорошая компания? – с ударением переспросил Акворель, вскинув брови.
- А что?
- Я – алв.
- Ты – алв-полукровка, не зарывайся. Хотя, для наших "приятелей" это, конечно, сути дела не меняет.
- Кто их надоумил только? – покачал головой Акворель. – Я же не похож на алва.
- Да уж найдется, кому надоумить… Как-то всегда находится, во всяком случае. К тому же… - Артин остановился и всмотрелся менестрелю в лицо. – Глаза-то у тебя хороши… Чего это я сразу не заметил?
- Глаза – как глаза, - проворчал Акворель.
- Ну, почему… - усмехнулся Артин. - Красивые глаза. Даже очень.
- Ты из этих, что ль? Лунных? – подозрительно покосился на него менестрель.
- Гармония с тобой, я девушек люблю, - фыркнул Артин. – И не из этих, а из тех, если уж на то пошло… - задумчиво добавил он.
- Из каких еще "тех"?
- Можно считать, что никаких, раз уж алва в тебе не разглядел, - отмахнулся Артин.
- Сделай одолжение, перестань говорить загадками!
- Ладно, - кивнул Артин.
И некоторое время они шли молча.
- А что, они тебя не искали? – спросил Артин, когда заросли кончились, и они вышли на неширокую, но ровную тропинку.
- Искали, конечно, - кивнул Акворель. – Но, знаешь, будучи алвом даже на половину… Не спрятаться от людей в лесу…
-Ну да, - согласился Артин. – Логично.
* * *
- Привал? – предложил Акворель.
- Давно мечтаю, - кивнул Артин.
- Кто ж знал-то, - хмыкнул менестрель.
- Ну, алву ли не знать?
- М?
- А как же врожденные способности? Чтение мыслей? Похищение человеческих младенцев?
- Чушь ригзов…- возмутился Акворель, вскидывая на спутника глаза. – Ах, ты смеешься опять?
- Смеюсь, - признался Артин. – Костер рискнем развести?
- Рискнем. Что до врожденных способностей, то разжечь огонь я могу даже в дождь. При наличии огнива, конечно.
- Вот уж, извини, не прихватил…
- У меня есть, - невозмутимо прервал Артина Акворель.
Разведенный в небольшом углублении между корней костер весело затрещал.
- Мы идиоты, дорогой алв, - уныло сообщил Артин. – Из подпола нужно было забрать еду и вино…
- М-да, - невнятно согласился тот.
- Слушай, дру… э-э-э, Акворель, а почему через "о"?
- Что – через "о"?
- Акворель через "о".
- Чтобы такие, как ты, вопросы задавали, - передернул плечами алв.
- В самом деле? – задумался Артин. – Осе-е-ел… - пробормотал он себе под нос после недолгого молчания. - Я все-таки осел… "Акво" – "лютня". Да-а, Артин…
- Что?! – вытаращился на него Акворель.
- Акво-рель, да? "Песня лютни"? Не очень оригинально, прямо скажем…
- Откуда ты...
- Страсть к языкам, знаешь ли…
- Артин!
- Ну, Артин.
- Ты – алв?
- Ну-ну, - успокаивающе выставил ладони вперед Артин. - По папе. Да и в нем алвской крови было… не соврать… Три четверти, где-то так. Так что я, учитывая этот факт и известные тебе события, позор расы, а не алв. – Он задумался. – Позор обеих рас.
- М-м-м…
- Что?
- Не похож…
- Чему рад безмерно, - хмыкнул Артин. – Честно говоря, когда к нам ринулись все эти милые люди, я было подумал, что это они меня каким-то образом раскусили – хотя, вот уж где не подкопаешься, если не знаешь наверняка… И способностей мне ваших экзотических не досталось, поскольку хоть сколько-нибудь алв я исключительно по мужской линии… И в темноте я ни ригза не вижу, и по лесу хожу, как лаптеног. Не говоря уже о чтении мыслей и похищении младенцев, - фыркнув, добавил он. – Короче, алвом себя не ощущаю совершенно. Скорее уж наоборот: одни неприятности от вашей алвской крови…
- Тогда почему ты меня отпустил? – поинтересовался Акворель.
- Менестрель ты уж больно хороший, - пожал плечами Артин. – Доступное объяснение?
Акворель кивнул и растянулся в траве.
- Эльтар, - неожиданно представился он, снова принимая сидячее положение. – Эльтар Аэр.
- Ну, будем знакомы еще раз, Эльтар Аэр, - поднес ладонь к груди Артин.
© Ольга Нэлт / Nelt<< << >> Не по крови >>
